К. Миллс - Зимний мир [ Зимний мир. Книга Брандеры. Книга Жанны]

Я оставила леди Агнес с неизящно разинутым ртом, прошла в комнату Карна и заперла за собой дверь, прежде чем леди Агнес успела собраться с мыслями.

Я слишком мало знала об этой комнате. Когда Карн хотел близости со мной, он сам приходил в мою постель. Я присела на край его большой кровати и осмотрелась. По сравнению с моей, его комната была обставлена значительно проще. Не было ковриков, гобеленов, не было окна. Единственным украшением была изображенная прямо на стене батальная сцена. В ту единственную ночь, которую я провела в этой постели, Карн рассказал мне, что ее нарисовал его друг по Академии Иджил Олафсон. Его голубоглазый друг Иджил Олафсон. Потом его поцелуй заставил закрыться мои голубые глаза…

Кроме того, в комнате стоял большой защитного цвета комод, мягкое кожаное кресло, простой стол, ночной столик, на котором лежала истрепанная книга. Это была комната для работы. Я уселась за стол и написала ободряющую, как мне казалось, записку Карну.

«Как я люблю тебя, мой господин», — думала я, запечатывая конверт.

Потом, усевшись за столом поудобнее, я еще раз осмотрела комнату. Если положить на пол коврик, повесить что-нибудь на стену, то эта комната понравилась бы и мне самой. Мою комнату можно превратить в гостиную, место, где я могу полюбоваться видом из окна и не быть обязанной весь день слушать трескотню моих компаньонок. Кроме того, в настоящем браке супруги должны иметь общую постель. Я усмехнулась про себя. Вовсе не ради собственности я хотела заполучить Лхарра Халарека в свою постель, также, как и он меня в свою.

Я провела эту ночь в его кровати. Это было вроде утешения для меня. Утром я встала в полной уверенности, что Карну моя идея насчет общей спальни должна понравиться. А когда, вставая с постели, коснулась ногами холодного каменного пола, я пообещала себе, что Коврик в этой комнате будет лежать с моей стороны кровати.

Я проскользнула в свою комнату, потихоньку оделась и расчесала волосы. Как хорошо иметь короткую прическу! У меня раньше не было случая испытать это удовольствие от расчесывания, и я пришла в восторг, разглядывая свою коллекцию булавок, гребней и сеточек, которые мне уже никогда больше не понадобятся.

Через два дня, устроив все, как я хотела, и наведя чистоту, я стояла у двери, соединяющей наши комнаты, и очень довольная созерцала плоды своих усилий. В этот момент вбежал слуга с вестью о том, что Карн вот-вот вернется вместе с Джемми и Кит.

— Как скоро? — спросила я.

— Меньше, чем через полчаса, Ларга Жанна. Вам нужно будет позвать врачей и медсестер из клиники.

Врачей! Мое сердце на мгновение замерло. Я заставила себя подойти к внутренней связи. Ну конечно, Джемми и Кит очень больны. К тому же, могут быть раненые.

За двадцать минут я сделала все, что от меня зависело, и с беспокойством ждала у предохранительного щита на площадке для флиттеров. Один за другим черные военные флиттеры появлялись на фоне голубого безоблачного неба и опускались в шахту. Два, три, четыре — Винтер, очевидно, решил, что большой транспорт будет слишком соблазнительной мишенью, и послал центурию Грегга в двадцатипятиместных машинах. Я теребила свой рукав. Это все? Где же флиттер Карна? В это время голубой флиттер нырнул в шахту. Он опустился на площадку, и вслед за этим закрылся массивный люк, загородивший небо. Замигал зеленый огонь над окном диспетчерской — можно было покинуть укрытие. Я поспешила к площадке, подгоняя доктора и его помощников.

Из флиттеров высыпали солдаты. Некоторые сразу же побежали в ту сторону, где ожидали со своими носилками медики, чтобы показать, где находятся раненые. Другие окружили голубой флиттер. Дверь кабины откинулась, и показался бледный и дрожащий Пауль. За ним последовала его жена. Никто не приветствовал их. Я почувствовала, как во мне шевельнулась жалость, В этот момент вышел Карн, и я забыла про все остальное. Окровавленная повязка стягивала его голову. Его одежда была изорванной и грязной. На правой руке была грубо сделанная шина, В руках он держал безжизненное тельце Джемми.

Карп коротко кивнул мне и подозвал врача.

— Жанна, позаботься о Кит. Если смогу, я позже приду помочь тебе.

Солдат помог мне взобраться на крыло. Я вошла в кабину. Кит лежала на тюфяке между двух сидений. Ее лицо горело, по щекам катился пот. Дыхание было быстрым и поверхностным. Позаботиться? Но что я могу сделать? У меня не было даже мокрой тряпки, чтобы положить ей на лоб.

Вскоре два санитара доставили носилки на воздушной подушке и положили на них Кит. Один из них включил режим парения. Я распорядилась, чтобы они отвезли Кит в мою комнату. Я подумала, что моя кровать мне больше не понадобится, и сочла это место наиболее подходящим, так как Кит теперь оказывалась рядом с моей комнатой. Карн забежал наверх ненадолго, лишь затем, чтобы взглянуть на Кит и торопливо чмокнуть меня в щеку. Я попыталась было заставить его показать свои раны врачу.

— С этим можно подождать. После того, как позаботятся о Джемми и тяжелораненых.

— Что с Джемми?

— Его пришлось отправить в клинику. Доктору Отнейлу необходимо его оборудование и кислород. — Карн запнулся. — Он не надеется, что мальчик проживет больше нескольких часов.

Я заметила слезы в глазах Карна и отвернулась, чтобы пощадить его гордость.

Несмотря на сильное отравление, Джемми все еще держался, хотя было мало надежды, что он выживет. Карн, к которому вскоре присоединился барон фон Шусс, почти все время проводил у постели Джемми. Я сидела у себя рядом с Кит, которая кричала в бреду, пытаясь спастись от людей, сделавших ее своей пленницей.

Из ее криков я постепенно составила себе представление о том, что произошло. Прежде всего, люди Харлана медленно и мучительно убили на глазах у мальчика его ухл-ухла. Потом Харлан издевался над Кит, смакуя подробности своего удавшегося плана захватить Ника, и расписывал ей, что он готовит для нее, для Джемми, для ее любезного братца. Ей самой предстояло испытать то, от чего в прошлый раз ее избавило вмешательство Карна и Ника. И все это время она видела, как Джемми с каждым днем слабеет.

В первые две недели после приезда Кит и Джемми я не выходила из своих комнат. От часового у двери я узнала, что Ричард каким-то образом проведал о подкреплении, посланном Халареку, и успел подготовиться. Цена, которую пришлось заплатить Халареку, оказалась непомерно высокой, слишком высокой для Дома, близкого к разорению после истории с Черным Кораблем.

— Если бы не неожиданная помощь от Дома де Ври, — сказал часовой, — никто бы не вернулся.

Карн не отходил от Джемми, проводил у его постели бессонные ночи. Только иногда я видела его в домашней церкви, где он ненадолго присоединялся ко мне в моих молитвах за Джемми и его мать. В эти минуты мы еще крепче привязывались друг к другу.